флафф, некрофилия
Она на два года младше меня, и её считают безбашенной оптимисткой, весёлой стервочкой или просто маленькой дурочкой; но когда она стоит на балконе с сигаретой и, небрежно сбивая пепел, рассуждает о средневековой литературе или об Эко и Кундере, в ней внезапно проявляется серьёзное и невыразимо странное.
Её отношение к жизни - или, скорее, отношения с жизнью - совершенно не похожи на мои. Порой кажется, что она старше, а не младше - и старше по меньшей мере на целую тысячу лет: в ней чудится бесконечная усталость от жизни (taedium vitae, услужливо подсказывает мой небогатый латинский запас...), то, что она сама не без иронии определяет как "всё уже украдено до нас" - и ещё одно определение просится на язык: внутренняя старость.
Это даже не пугает, а, скорее, удручает как-то.
Её отношение к жизни - или, скорее, отношения с жизнью - совершенно не похожи на мои. Порой кажется, что она старше, а не младше - и старше по меньшей мере на целую тысячу лет: в ней чудится бесконечная усталость от жизни (taedium vitae, услужливо подсказывает мой небогатый латинский запас...), то, что она сама не без иронии определяет как "всё уже украдено до нас" - и ещё одно определение просится на язык: внутренняя старость.
Это даже не пугает, а, скорее, удручает как-то.
