Вот тут лежат фики девушки, которую я очень люблю - и которой завидую жуткой чёрной завистью, потому что сама так писать никогда не смогу.
Английский - довольно своебразный язык. Сухой, краткий, ёмкий, горьковато-жёсткий. Он идеально подходит для формулирования мыслей (некоторых%)), но худлит на нём очень сложно писать, по-моему. Нуууу - я бы точно не взялась... хотя перед носителями языка такая проблема, вероятно, не стоит.%)
Странно то, что при этом западные фикрайтеры пишут гораздо качественнее наших. То есть я понимаю, что в целом картина и там и там неутешительная; но среди западных авторов, пишущих фики по аниме, есть двое-трое, которые глубоко мне симпатичны, а среди наших нет ни одного. Это не снобизм, это просто как раз та ситуация, когда качество напрямую зависит от количества: среди тысячи фикрайтеров обязательно найдётся хоть один, закончивший Литинститут или что у них там на Западе. До некоторых пор я вообще пребывала в святой уверенности, что приличных фиков по аниме не бывает, ибо любая претензия на литературность противоречит их природе. Теперь я так не думаю. Теперь я знаю, что писать такое возможно, хотя и очень трудно, намного сложнее, чем, скажем, тот же слэш. Нужно не сбиться на патетику и не увлечься изысками стиля, потому что последнее обычно плохо вписывается в атмосферу аниме, а её обязательно нужно выдержать. Нужно суметь мягко вписать в эту атмосферу особое, собственное настроение, потому что иначе непонятно, зачем вообще всё это делается - пустое, мёртвое, глупое, - и ещё много, много всего нужно, и всё это нужно увидеть и понять самому...
В общем, это всё равно что балансировать на канате. Или в лесу искать среди бесконечного числа тропок одну-единственную. С завязанными глазами, наощупь.
Эту девушку, Incandescens её зовут, я люблю как раз за какую-то удивительную лёгкость. Она пишет так, как будто ей это ничего не стоит, как другие смеются или танцуют. Для того, чтобы научиться танцевать и смеяться, нужно невероятное количество силы воли и дней, проведённых в упражнениях, но потом об этих днях уже никто не вспомнит: кажется, что человек так и родился танцующим.
Она имеет право писать любую чушь, имеет право не любить мой обожаемый пейринг 38; я ей всё прощаю. Казалось бы, ничего особенного, - но так легко, так естественно, будто не одним росчерком пера даже, а простыми несколькими прикосновениями пальцев к бумаге...