Играю уже два дня. Вся - там.
Я прекрасна, я прекраснее всех, гибкая и лёгкая, с двумя косами-щупальцами, от тяжести которых болит голова; длинные тонкие пальцы, прохладная кожа, а пятнышки на щеках - тёмные, тёплые, - чуть шершавые на ощупь, они как будто две крохотные бархатные пуговицы на зеленоватом атласе кожи. У меня есть имя - Джейден, и я люблю это имя, оно подходит к этому лицу. Ещё у меня есть лайтсабер, самый настоящий, шипящий и тяжёлый, и ничего, что цвет клинка напоминает разбушевавшийся апельсин. Джейден - джедай. Рыцарь-джедай. Я проговариваю это снова и снова, пока слова не теряют вкус и смысл; на самом деле я всего только крестьянская девчонка, возомнившая себя кем-то большим лишь потому, что мне не нужны руки, чтобы поднимать и швырять камни. Глупо.
На Йавине IV - серо и сыро, там развалины храмов и оплетающие их лианы, и полуобвалившиеся мосты над пропастями, в которых дремлет туман. Туман оседает клочьями на волосах и коже, я высовываю кончик языка - и он капельками ложится на язык. Повсюду вода. В каплях воды отражается пламя факелов.
На Татуине горячий ветер бросает в лицо горсти песка, это скверный мир, я задыхаюсь в нём - задыхаюсь оттого, что моя нежная кожа пересыхает от жары, и ещё больше - оттого, что этот мир умирает. Я не знаю, ненавидеть его или жалеть; там тускены, чёртовы тускены - чёртовы глупые твари, не желающие понять, что их единственное преимущество - в численности. А они ходят крошечными группами, и даже такой неудачнице, как я, ничего не стоит аккуратно, прицельно перестрелять их всех поодиночке. Они совсем нестрашные, только иногда бывают похожи на жестоких заигравшихся детей. Джавы гораздо страшнее; какой-то холод исходит от них, хотя они тоже жалки, они тоже похожи на детей, но - на печальных детей, таких детей, на которых взрослые никогда не обращают внимания, которые слышат что-то такое, чего мы не слышим, и чувствуют какую-то боль, которую другие не чувствуют, - на преждевременно состарившихся детей похожи.
Самая страшная миссия - Кореллия, и самый страшный звук во всём мире - свистящий хрип твоего собственного светового меча, когда клинок выскальзывает из эфеса или случайно касается какого-нибудь предмета. Одно только это гудение, ничего больше, боже, как оно режет уши; ты одна-одинёшенька во всём мире, а весь мир против тебя; не можешь взять в толк, куда идти и что делать, а на каждом углу караулит наёмник.
У меня дрожат пальцы и сердце стучит как сумасшедшее. Тут, в жизни я очень спокойный человек, и моё сердце никогда так не стучит. Там, в игре, я-которая-Джейден только хочет казаться очень смелой и решительной, а на самом деле боится, как принято говорить, даже собственной тени, и если это и гипербола, то совсем чуть-чуть.
Мы обе трусихи.
Я хотела быть похожей на Тионн, но та целыми днями напролёт сидела в библиотеке и думала о смысле всего сущего, а я пропадаю в коридорах незнакомого корабля, машу световым мечом, который не умею даже держать как следует, и пытаюсь справиться с ситхом, который смеётся над моей неуклюжестью.
Я решительно не понимаю людей, добровольно идущих в джедаи. Возникни у меня желание написать что-нибудь по миру Звёздных войн, я писала бы историю девушки, которая стала джедаем случайно. Словом, влипла. А как выпутываться - не знает.
Второй ученик мастера Кайла - предатель, я чувствую это кожей, но не знаю, как сказать, чтобы учитель не разгневался и не огорчился.