Новое поветрие

http://leonardo.newacropol.ru/index.php



Умение видеть суть - 70%

Умение наблюдать явления - 95%

Умение слушать и слышать - 72%

Умение выражать словом - 95%

Умение передавать состояние - 72%

Умение создавать - 90%

Умение находить нестандартные решения - 73%



но не верьте, на самом деле тест безумно скучный, и я понятия не имею, с какого потолка они всё это взяли%))

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

по-моему, Рея начала халявить -_-"

как ни крути, её последние работы трудно сравнить с теми, что когда-то влюбили меня в неё окончательно и бесповоротно.

.

---

Жизни прошлые и придуманные

Иногда мне думается, что я, вместо того, чтоб осмысливать какие-то свои немудрящие уютные истины, вспоминаю их: как вспоминают давний сон или полузабытую мечту.

Жизни прошлые и придуманные тянутся ко мне, свиваясь воедино и норовя захватить, захомутать меня цепкими призрачными сетями, и я поневоле поддаюсь наваждению и начинаю вслушиваться в их многоголосье, и каждая ниточка хочет поведать мне о чём-то своём, сокровенном, одной только ей известном.

И мне каждый раз кажется, что я знала об этом, только что поведанном, всю жизнь, только забыла почему-то, и всё новые и новые тени принимаю я в себя, поглощая их жизни и мысли.

Я была девочкой из бедной деревушки где-то под Труа, и в 12** году вместе с другими такими же нищими вечно голодными детьми натирала ноги в дороге к морю, до фантастического города Марселя, и дорога казалась бесконечной; и никто из этих детей, конечно, не добрался до Земли Обетованной, корабль, на котором согласились перевезти их, плыл прямиком в Александрию, где их всех, кто был ещё способен работать, продали на невольничьем рынке. Но всего этого я уже не видела, я умерла, не дойдя даже до Марселя, от изнеможения и голода.

Я была алхимиком раннего Средневековья, магистром тайного ордена, основателем которого, по слухам, был сам Гермес Триджывеличайший; Знание я ценил превыше всего и считал себя мудрым, просветлённым и свободным, хотя, конечно, как и все живущие, был узником собственных взглядов и убеждений - и только перед самой смертью смог наконец признаться себе в том, что жил не ради обретения высшей мудрости, не из-за веры в высшее предназначение: что жил так, как жил, только потому, что не было для меня большего удовольствия, чем корпеть над расшифровкой старых рукописей и возиться с бесконечными колбочками и ретортами, и смотреть на огонь в атаноре, - и, более того, понял, что это правильно, что так и нужно...

Я была гетерой в Древней Греции; обсидиановые осторожные глаза, быстрые загорелые пальцы; привлекательная и образованная, я умела привораживать, щедро используя всё, что дали мне боги; вечерами я вела со своими красивыми, знатными, замечательными гостями беседы о вечном - то были изысканные, умные беседы, и пустые, пустые... Я, помню, всё была недовольна чем-то, никак не умела найти того, что мне было нужно и даже смутно не представляла себе, что, собственно, искать, - и слишком много пила.

Я была единственной, любимой сестрой капитана пиратского корабля, единственной женщиной на борту, владычицей и святыней для тех грубых, полудиких людей, спешивших выполнить каждый мой каприз, - и, наверное, в этой своей жизни я была счастливее всего: там были паруса словно крылья и ветер, много ветра в лицо - всё то, что обычно понимается под свободой в романтической литературе. Я была очень счастлива и с охотой училась любить мир - и ещё тому, о чём писал Лагерквист: что человек - пилигрим в море; меня пугала и одновременно притягивала эта фраза, я-то получше многих знала о том, какое оно, море: всеобъемлющее.

Я была французким парфюмером когда-то в начале ХХ века, жадным до ароматов, молившимся на шкафчик с пряностями, - буржуа с нафиксатуаренными усиками и холёными руками, от которых всегда неуловимо веяло десятком, сотней придуманных им же самим запахов. Я охотно продал бы душу дьяволу, если б тот вместо презренного алкоголя - какое, Фауст, ты предпочитаешь? - додумался предложить мне рецепт Chanel№5.

Наверно, лет через сто или двести я буду сидеть в какой-нибудь кофейне - ведь не может быть, что кофеен тогда уже не станет, правда? - и царапать карандашом на неудобной салфетке, вспоминая жизни прошлые и придуманные, как сейчас;

интересно, что я скажу тогда об этой своей, предыдущей жизни? "Она сочиняла истории" или "она грезила другими мирами" - или что-то другое, совсем не такое поэтичное и пафосное? "Она хотела стать детским писателем и хорошим художником, журналисткой, доктором, потом - патологоанатомом, хотела стать путешественником, международным бомжом, филологом и даже, как это не смешно, актрисой - когда-то совсем давно, в детстве, - а в результате не сделалась никем из вышеперечисленного, потому что хотела, как это часто бывает, всего и сразу, и впридачу была чудовищно, невыносимо ленива - и это тоже бывает..." - так, например?

интересно, как буду думать та, другая я, которая двести лет спустя,

интересно, что будет вообще в этой жизни - хотя кому это не интересно.

"Интересно, интересно, ты знаешь, что мне интересно..."

@темы: другие жизни, юзер 39632, чукча писатель

---

Когда я слышу определение "мудрая девушка", применённое ко мне самой, то сразу задираю нос выше звёзд: какое-то невероятное удовольствие есть в этих словах, что-то удивительно милое - мудрая девушка. Это совсем не то, что "мудрый ребёнок", определение, затрёпанное книгами и чем угодно; мудрый ребёнок - это маленький взрослый с грустными глазами, это существо совершенно асоциальное, несчастное, скучное. Мудрая девушка - это именно девушка, такая простая, такая уютная, скорее всего - рыжая, скорее всего - с задорными хулиганистыми повадками, веснушчатая, в смешном беретике;

но, заглянув в глаза её, видишь Изиду, Софию, Эннойю -

Ибо я есмь первая и я же — последняя,

Я есмь почитаемая и презираемая,

Я есмь блудница и святая -

и многовековая гностическая мудрость обрушивается тебе на голову и бьёт сильнее, чем стопка толстенных талмудов, и вся вселенная переворачивается вверх дном,

и только она одна остаётся, звоном зависшая в пустоте,

и её веснушки, и рыжие волосы с запахом миндаля и земляники, и неуклюжий беретик -

и только в глаза заглянуть страшно.



нет, это не про меня на самом деле, и даже не Идеальная Я, ни малейшего сходства, совсем ничего нет от меня, по правде говоря, в этом словосочетании; но я даже не думаю, "как люди могут так ошибаться!" или что-то похожее, когда слышу это, - просто, просто - как же завораживает...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

В недоумении.

Странно мне это как-то и не совсем понятно.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Города.

...А Москва - не поверите - понравилась в этот раз. Там красивые рассветы и закаты, не такие пронзительно-щемящие, как наши, а, скорее, навевающие мысли о какой-то почти былинной русской красе - яркие такие, ясные...

Когда Эру знает какая ночь без сна, и ноги стёрты в кровь до полной потери чувствительности, и каблуки стучат как-то до жути ровно, потому что знаешь, что если остановишься - тут же сядешь на землю и отключишься, и кофе и сигареты уже не служат подспорьем, и фразы ("Извините, где тут ближайший телефон-автомат?.. Здравствуйте... Алиса дома?.." ) распадаются на бессмысленные звуки, - когда ты иссушена полностью и перестаёшь воспринимать то, что принято звать аурой, внезапно осознаёшь, что между Москвой и Питером и Москвой нет никакой разницы. Никакой. Только станции метро другие. Так вот и забываются кастовые предрассудки...)

И когда после этого приходишь в состояние трезвое и отдохнувшее, появляется желание устроить этакий глобальный смотр взглядов и переменить мнение относительно некоторых вещей. Центр - Кремль, Арбат и иже с ними - вряд ли когда-нибудь смогут оправдать себя в моих глазах: дух там нехороший - та самая аура; а вот в нежно любимых мною спальных районах - сама в таком живу - есть замечательные места, во всех отношениях положительные.

И красивые, что, пожалуй, важнее.



А вообще, возникшая ассоциация - пожилая, даже старая женщина, которая изо всех сил красится, пытаясь хотя бы издали походить на молоденькую, и выглядит вульгарной и отвратительной, - но если приглядеться, то прежние черты начинают понемногу проступать сквозь морщины и макияж, и становится понятно, что когда она ещё не подводила глаза и не мазала дряблые щёки, то была и вправду очень красива - спокойной, ровной, горделивой красотой. Избито оно донельзя, это сравнение столицы нашей с красавицей-царицей, но тем не менее - именно оно пришло в голову.

И совершенно безумная квартира на Котельничей набережной: высоченные потолки, ряды огромных книжных шкафов... книги, книги, книги, и за окном по утрам и вечерам звонят в колокол, и уютнейшая кухня, и снова книги - знаю, я идеализирую по своей давней нехорошей привычке, но что тут можно поделать, если - понравилось?=)

И со Слэшкона я привезла толстенный японецкий журнал, футболку "Slasher instinct" и, как это ни избито, приятные воспоминания.

Я даже думаю, что хотела бы пожить в Москве. Недолго, месяц или два. Просто так. Когда-нибудь надо будет всё-таки преодолеть страх перед тётей и напроситься в гости...

---

Как нужно отмечать Самхэйн?

В большой, весёлой, может, и не очень дружной, но тем не менее сплочённой компании; в школе для волшебников, вроде Хогвартса - но иной, более моей; делать красивые, страшные, совсем настоящие костюмы и бродить по улицам, выклянчивая угощение у учителей и пугая магглов, - так?

Или выключить всё электричество в доме и зажечь свечи, и в одиночестве капать воском в блюдце и раскладывать руны, безуспешно гадая, что ждёт тебя в дальнейшем, на один день поверив, что ты самая взаправдашняя ведьма, - так?

"Ворота в зиму" - так? Прощание с осенью, молчаливое согласие начать кутаться во всё, что может согреть, и побольше кофе, и света в квартире побольше - какие уж там свечи! - и одеяло, и плед, и книги...

И опять, как всегда случается зимой, у меня период атомного распада, когда я бесконечно теряю себя, и чувствую, что что-то не так, и пытаюсь собраться и вернуть всё на место, но вместо этого снова теряю...

Заняться чем-нибудь надо. Серьёзно заняться.

---

Судьбоанализ Сонди (тест)

Результаты Теста /28.10.104 22:13/

Передний План: S(0 ±)  P(± ±i)  Sch(0 -)  C(0 +)  

Задний План: S(± -)  P(0 0)  Sch(± +)  C(± -)  

S - Вектор Сексуального Влечения

Типичная форма садомазохизма. Наряду с сильной привязанностью повышенная требовательность к объекту привязанности и терпеливое отношении к его жестокости. ('Мучимый мучитель'). Проблема неразрешимого дуальюниона.

P - Вектор Влечения к Неожиданому

В центре переживаний тотальная этико-моральная проблема. Эмоциональное состояние, хаpактеpное для личности гуманного склада. Оттормаживание истинных влечений.

Sch - Вектор Я-побуждения

Ослабленный контроль над собственной подозрительностью. Недоверчивость, настороженность, окружение вопринимается как враждебное. (Сензитивные идеи отношения).

C - Вектор Контакта

Нет нужды в поисках нового объекта привязанности, так как есть доброжелательность и приятие со стороны старой привязанности.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Книги.

Пару дней назад - у C. - исследовала книжные шкафы на предмет чтива.

В руках - красивая стопочка: Маркес, Майринк, Мисима - я вспоминаю Сартра с его "Тошнотой" и парнем, который осиливал авторов в алфавитном порядке, улыбаюсь; с интересом поглядываю на лежащего на столе ГП и УА на английском, я-то читала в оригинале только первого, а Анютка в её десять лет уже третьего одолевает - стыдно даже...

И вдруг - высмотрела в шкафу знакомую корочку.

На всю квартиру, с восторгом, едва не роняя своих авторов на "М":

- Лу-кья-нен-ко! Пусик мой, котик мой! Да ещё и нечитаный!!! Откуда?.. Дай!!!

...Есть авторы, которых вроде бы и не любишь, и вот ни на столечко не уважаешь, но от которых хочется фанатеть глупо и безобразно: бегать по вагонам метро, например, размахивая лампочкой дневного света и с воплями "Пшли все в Сумрак! Ночной Дозор!.."; или слэш писать целыми тетрадками, ящиками, гигабайтами, и читать чужой, и кутаться в разноцветные полосатые шарфы, - и, состроив умные лица литературоведов, рассуждать: Роулинг? какая такая Роулинг? а вот Майя, а вот Джуд, а вот Катри Клинг - это да...=)

Есть авторы-наставники - те, вероятно, авторы, ради появления которых и существует литература, хотя кто её, эту самую литературу, знает... И ты с охотой и восторгом принимаешь их, если они кажутся тебе родными и близкими, или же упорно противишься, когда они пытаются запихнуть тебе в голову что-то чужеродное. Но и те, и другие способствуют, как ни странно, одному и тому же: мыслишки, ленивые и разжиревшие от безделья, начинают шевелиться в голове, шуршать, неприятно зудеть, и не дают покоя до тех самых пор, пока твоя персональная философия не пополнится ещё одним постулатом. Ты их совсем не любишь чаще всего, этих авторов - однако уважаешь хотя бы уже за то, что им удалось заронить в твою пустую головушку зерно здравого смысла.

Есть авторы, которых модно ругать, вроде Мураками или Коэльо. Их полагается прочесть от начала до конца, а потом время от времени небрежно ронять: "Ах, ну они же читают Коэльо..." - с такой интонацией, что всем сразу становится понятно: ну разумеется, чего ещё ждать от людей, которые читают Коэльо. Смешно и глупо; и, кстати, я люблю Мураками, только не того, который Рю.

Есть авторы-стилисты, вроде экзистенциалистов, которых поглощаешь, как изысканный деликатес, любуясь утончённо нанизанными друг на друга красивостями и почти не задумываясь о содержании. Лишь иногда промелькнёт случайная завистливая мыслишка: а я так - сумела бы, когда совсем не важно, ЧТО, а есть только КАК? смогла бы? а захотела бы?..

Есть, наконец, авторы, у которых ЧТО и КАК не только счастливым образом сочетается, но и отвечает твоим скромным запросам на сегодняшний день - и их книги великодушно признаются любимыми и ставятся на самое видное место.)

Есть авторы - думаю, у каждого было таких несколько - которых читаешь просто так, ради "галочки": ну какая из тебя интеллектуалка, если ты не читала Апулея с Гесиодом? Скучно, будто выполняя некую тягостную обязанность, добираешься до середины - и тут тебя внезапно охватывает запоздалый интерес. Одним рывком проглатываешь книгу до конца, но когда перелистывается последняя страница, сожаления нет - лишь приятное чувство удовлетворения, "наконец-то я дочитал эту тягомотину до конца". И к удовлетворению подмешивается небольшая доля обиды - то ли на себя, не доросшего до этой книги, то ли на автора, чьи идеи уже много веков назад успели устареть, то ли на весь мир и Господа Бога...



И есть авторы, которые - сейчас скажу чудовищную пошлость - в своё время заменили тебе родителей. Их книги могут прятаться в самом пыльном углу давно забытого тобой шкафа, но стоит только кому-то в разговоре случайно упомянуть их имена с неуважением или небрежностью - ты сразу сжимаешь кулаки и бросаешься на обидчика: что, что ты сказал? а ну-ка повтори!.. Или молчишь, пряча глаза - злые - от собеседника, а внутри копится чувство огромной детской обиды и непонимания: как же это - твоих родителей - не любить?..

Туве Янссон, Астрид Лигдгрен, Джанни Родари, Грин, Барри, Крапивин, Козлов, Булычёв, Михаэль Энде, Брэдбери...))

---

Дорогие ПЧ и Избранные!

Точнее - те, кто живёт в мск.)



Родители Делл оказались злыми и недобрыми, и теперь мне нужно у кого-то перекантоваться три ночи: с четверга на тяпницу, с тяпницы на субботу, с субботы на воскресенье. (Хотя после Слэшкона нам может приспичить отправиться гулять по ночной Москве, и третья ночь отменяется...)

Никто не горит желанием сделать доброе дело, приютив несчастного рыбёнка (а лучше двух), и заодно посмотреть на Амеко in persona?

Буду вести себя тихо, чесна-чесна, днём вообще буду гулять, к холодильнику не притронусь... разве только немножко электроэнергии потреблю для подзарядки плеера...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Еду в Москву на пару дней. Электричками еду))

Слэшкон - в субботу, в воскресенье уезжаю обратно, а вот пятница, скорее всего, вся будет свободная. Заглянуть на Горбушку, погулять по Патриаршим Прудам и всё такое... Хоть и не люблю я Москву, но я её видела всего два раза в жизни, блин%)

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"А в этом лесу - два старых короля - черный и белый - с пепельными бородами и тусклыми коронами. И на ладонях у этих старцев лежит маленький сказочный мир..."



Красиво всё это звучит - про сложные многоходовки, комбинации, полководцев, играющих тысячами людей? Красиво!

Воображать себя один Эру знает кем и капать слюной на шахматную доску: твой ход! - Chekmate!..

Комплекс неполноценности. Не более того. Комплекс неполноценности или скука, да немного гонора - вот и готовый игрок...

Первоклашки.

Зато - красиво. Играем? Играем.

---

Осень ещё и для того, чтобы просто гулять, с ракушками плеера в ушах, с налипшими на ботинки жёлтыми и коричневыми листьями.

На диске - только самое-самое осеннее, диск-то маленький, и из тридцати гигабайт самого-самого любимого приходится отбирать только нужное.

Дельфин, и вся Белая Гвардия, и Сурганова - тоже вся, и Чиж, и песенки из старых замечательных советских фильмов - как же я без них, - и Мельница; Мельница из этого всего - самая осенняя, вся - пронизанная солнцем и шуршащая золотыми листьями...

А я нашла где-то в недрах шкафа маленькую оранжевую шапочку, она совсем не греет, зато теперь я вся - чёрная и рыжая, такая смешная, совсем маленькая ещё, глупая, почти ничего не умеющая, кроме как превращать каждый день своей жизни в волшебство.

Моя осень, никому не отдам.



Кто-то из моих избранных процитировал сегодня Ренье - и теперь в голове бессменно крутится всё он же, только в более привычном переводе Волошина -



Нет у меня ничего,

Кроме трех золотых листьев и посоха

Из ясеня,

Да немного земли на подошвах ног,

Да немного ветра в моих волосах,

Да бликов моря в зрачках...

Потому что я долго шел по дорогам

Лесным и прибрежным

И срезал ветвь ясеня

И у спящей осени взял мимоходом

Три золотых листа...

Прими их. Они желты и нежны

И пронизаны

Алыми жилками,

В них запах славы и смерти.

Они трепетали под темным ветром судьбы.

Подержи их немного в своих нежных руках —

Они так легки, и помяни

Того, кто постучался в твою дверь вечером,

Того, кто сидел молча,

Того, кто, уходя, унес

Свой черный посох

И оставил тебе эти золотые листья

Цвета смерти и солнца...

Разожми руку, прикрой за собой дверь,

И пусть ветер подхватит их

И унесет...



И совсем не о том, казалось бы - но как в настроение; и крутится, крутится неуставаемо...

Je n'ai rien.

@темы: @